НАЦПРОЕКТЫ: Макро и микро в искусстве онкохирургии

Сохранить после удаления гортани голос и речь, восстановить удаленный язык… Звучит невероятно, однако это реальность.

^{190 млн рублей — стоимость высокотехнологичного оборудования, поступившего в ЛОКОД в 2020 году по нацпроекту «Здравоохранение».}

Сложнейшие операции проводят хирурги Ленинградского областного клинического онкологического диспансера (ЛОКОД) с помощью нового операционного микроскопа OPMI немецкого производства. Он установлен в операционной ЛОКОД в Кузьмолово, а работает на нем команда врачей во главе с Андреем Викторовичем Карпенко, кандидатом медицинских наук, заведующим отделением хирургического лечения опухолей головы и шеи.

Отделение было создано в 2007 году, первым в Северо-Западном округе. Это мировой стандарт — все злокачественные новообразования головы и шеи (за исключением опухолей мозга) попадают под компетенцию таких специализированных отделений.

Здесь лечат рак ротовой полости, носа, гортани, глотки, слюнных желез, кожи головы и шеи, рак щитовидной железы и еще целый ряд других, более редких патологий.

Все эти операции требуют филигранного мастерства, терпения, невероятной концентрации хирургов. И времени. По словам Андрея Викторовича, самая долгая операция на его памяти продолжалась 13 часов!

Можно ли сократить время в операционной? Да — за счет опыта, квалификации хирурга и использования передового оборудования. Сейчас, по словам доктора Карпенко, при микрохирургических вмешательствах им в среднем удается уложиться в 8 часов.

Как правило, врачи работают двумя хирургическими бригадами. Первая удаляет опухоль, а вторая параллельно занимается этапом реконструкции — «выкраивает» с другого участка тела подходящую ткань, которая заменит пострадавший орган.

В отделении, которое Андрей Викторович возглавляет, с 2007 года были сделаны 243 подобные операции. Это лидерская позиция среди региональных онкодиспансеров.

Технологии дарят надежды

«Работать на новом оборудовании, конечно, намного проще и удобнее, — признается Андрей Карпенко. — Для того чтобы сдвинуть микроскоп в сторону, развернуть, поменять угол обзора, достаточно нажать на кнопку на рукоятке управления. Пока она активирована, хирург легко «ведет» микроскоп над операционным полем. Стоит кнопку отпустить — и аппарат прочно зафиксирован, не сдвинется ни на миллиметр. А при перемещении предыдущего микроскопа, к примеру, приходилось каждый раз раскручивать и затем заново фиксировать шесть отдельных креплений».

^{Андрей Карпенко}

Главный же плюс нового оборудования в том, что сделан еще один шаг к максимальному снижению функциональных дефицитов, возникающих после лечения опухолей в области головы-шеи. За тяжеловесным выражением скрывается боль тысяч пациентов, которые после операций не могли нормально жевать, глотать, говорить, испытывали проблемы с артикуляцией и старались реже смотреть на себя в зеркало. А теперь — смогут!

«Область онкологии, в которой я работаю, крайне сложна эстетически. Когда физический недостаток скрыт от посторонних глаз, пациент чувствует себя свободнее. А если он — в буквальном смысле — налицо? Представляете, какая это травма? — рассуждает доктор Карпенко. — По нацпроекту мы получили эндовидеохирургическую операционную стойку производства Karl Storz. Она обеспечивает щадящий доступ к некоторым опухолям. Будем удалять их без разрезов, через рот. Или, скажем, при раке носоглотки эндоскопическая аппаратура добирается до нужного участка через носовой ход. Послеоперационное восстановление заметно легче, короче. Пациенты могут покинуть клинику уже на второй день после операции».

Все перечисленное — на грани фантастики. Не говоря уж о восстановлении при помощи чудо-микроскопа удаленного языка за счет трансплантации собственной ткани пациента. Такие операции в ЛОКОД стали реальностью.

«Неужели получается восстановить вкусовые рецепторы языка?» — спрашиваю у заведующего отделением.

«Вкус — нет, не вернется. Язык — чрезвычайно сложный орган, который невозможно воссоздать заново. И все же современные методики позволяют минимизировать потери, частично восстановить его функции. Вообще сегодня микрохирургия позволяет осуществить реконструкцию практически при любом дефекте. За годы практики я пришел к выводу, что человеческое тело создано таким образом, что хирургии есть где развернуться», — подытоживает Андрей Викторович.

Бросьте сигарету

«90 процентов наших пациентов — курильщики. Злоупотребление алкоголем одновременно с курением значительно повышает риск развития опухолей полости рта», — подчеркивает Андрей Карпенко.

^{В рамках нацпроекта в ЛОКОД также установлено новое диагностическое оборудование фирмы GE: УЗИ-аппарат экспертного класса, компьютерный и магнитно-резонансный томографы.}

Однако рак — не приговор! У каждого онколога есть собственные истории в подкрепление этого утверждения. Мой собеседник рассказывает такую. В анамнезе одного из пациентов с 2009 года значатся три злокачественные опухоли полости рта. Все они были прооперированы, одна из операций предусматривала микрохирургическую реконструкцию. Пациент продолжает жить и прекрасно себя чувствует.

Счастливых историй станет намного больше, если люди будут обращать внимание на первые тревожные звоночки. Продолжительная осиплость, ощущение комка в горле и боль больше 2-3 недель, долго не заживающие язвочки во рту, длительные выделения из носа, опухоль на шее — все это сигналы того, что нужно безотлагательно показаться врачу. К сожалению, сейчас 60-70 процентов пациентов поступают в диспансер на запущенной стадии болезни. Кто-то надеется, что болячка пройдет сама собой. Другие просто не знают, что рак может развиться и на языке, поэтому долго игнорируют проблему.

Важно, чтобы слово «онконастороженность» вошло в нашу жизнь, стало привычным и перестало пугать. Тем более возможностей для профилактики и диагностики на ранних стадиях все больше.

Людмила Кондрашова

Фото Дмитрия Ягнова