Груз ГУЛАГа давит мне на плечи

Ежегодно 30 октября в России отмечается День памяти жертв политических репрессий. Эта дата посвящена политзаключённым, несправедливо осуждённым по обвинению в антисоветской деятельности и шпионаже. Он проходит без помпы, скромно, словно и не было этой страницы в истории нашей страны. Но не говорить о судьбах этих людей мы не имеем права, ведь память о национальных трагедиях так же священна, как память о победах. И чрезвычайно важно, чтобы молодые люди обладали не только историческими знаниями, но и гражданскими чувствами. Героиня нашей статьи – Клавдия Филипповна КОНОНОВА.

Подвиг

Клавдии Филипповне было 18 лет, когда началась война. Нет, она не была на фронте, она родилась в небольшой деревушке Осотно Новгородской области.  Их деревушку почти сразу заняли немцы, расставив везде часовых.

Однажды Клавдия вместе с матерью пасла скот на лугу, и вдруг из камышей послышался тихий мужской голос: «Девушка!». Она оглянулась. «Ой, не ходи, Клавушка. Часовые засекут – не жить нам!», – умоляюще прошептала мать, но девушка быстро поползла к камышам и увидела там группу русских солдат. Они расспросили о местоположении и численности немцев и попросили хоть немного еды. Замирая от страха, Клава тут же направилась в деревню и рассказала о случившемся соседям. Жители тайком, рискуя жизнью, собрали хлеба, кто сколько мог, и подробно рассказали, как ночью вывести солдат. В сумерках девушка пробралась к камышам, передала солдатам нехитрую еду и вывела красноармейцев из окружения.

Казалось бы, история этого маленького подвига на этом и закончится, но это было скорее началом длинного и непростого жизненного пути Клавдии Филипповны Кононовой. В 1968 году к ней приехал офицер из группы выведенных тогда солдат – Василий Семёнович Антонов. Он очень долго искал её, чтобы лично поблагодарить за спасённую жизнь и вручил именные часы с надписью: «Кононовой Клавдии Филипповне за отвагу в 41-м». Эти часы стали семейной реликвией. Ещё в архиве семьи Кононовых хранится фотография того самого офицера. На обратной стороне фото надпись: «На долгую и добрую память моему другу юности Кононовой Клавдии Филипповне, совершившей героический поступок в октябре 1941 года, когда нам, 9 красноармейцам, попавшим в окружение и выходившим из него под деревней Мошенки Ленинградской области, была оказана неоценимая услуга и помощь, позволившая переправиться через озеро Селигер и влиться в ряды Красной Армии для борьбы с врагом. Ваши добрые дела, Кононова Клавдия Филипповна, вашей матери и сестры Лиды будут вечно жить в моём сердце и памяти советских людей. 26.04.1968».

Василий Семёнович Антонов

Но это будет много лет спустя, а в феврале 1942 года К.Ф. Кононова была приговорена к 8 годам лагерей в Сиблаге. Об этих годах она вспоминает со слезами на глазах: «Меня ведь обвинили незаконно. Голод, унижения, боль… Всё это пришлось перенести мне. Да об этом лучше меня Солженицын рассказал в своей книге». (прим.: Клавдия Филипповна получает ежегодно помощь от Русского общественного фонда Александра Солженицына как невинно осуждённая). Восемь лет лагерей, семь лет ссылки и загубленная ни за что юность…

Лагерь

Сегодня нам даже не представить, что пришлось испытать восемнадцатилетней девчонке в лагерях Кемеровской области, на какие жертвы пришлось пойти, чтобы сохранить свою жизнь и научиться жить среди уголовников, через какие унижения и боль пройти.

Она вывела из окружения советских солдат 2 октября 1941 года, и почти сразу её стал домогаться деревенский милиционер, делая недвусмысленные предложения: «Приходи ко мне вечерком. Чего ты ломаешься, героиня? Давай решим всё полюбовно, а то ведь я могу написать куда надо и сказать, что ты кулацкая дочь, подбирала немецкие листовки, хвалила немецкий режим. Никакой ты не герой, коли немцам симпатизируешь». Юная, но гордая девушка ответила отказом, а буквально через несколько недель её неожиданно арестовали. «Несколько недель меня держали в какой-то бане, не допрашивали, ничего не говорили – просто приносили чего-то поесть да попить. Я тогда не могла понять – за что, почему. Вдруг 8 февраля 1942 года открылась дверь, и я услышала: «Приготовиться всем к этапу. Называть свою фамилию и статью!» Так Клавдия Филипповна Кононова узнала, что Постановлением Особого Совещания при НКВД СССР она осуждена на 8 лет лишения свободы по статье 58-6 «шпионаж». В то время осуждённые по этой статье считались особо опасными государственными преступниками и ссылались в отдалённые уголки России, как правило, в бессрочную ссылку.

«Наш этап погрузили в теплушки и повезли куда-то, сколько мы ехали, не могу вспомнить. В дороге кормили нас одной солёной килькой, а воды не давали, так что от жажды я потеряла счёт времени. Помню только, что в лагерь многих из нас несли на носилках сразу в госпиталь. Много тогда умерло», – говорит Клавдия Филипповна. Госпиталь… В нашем представлении госпиталь – это заправленные простынями кровати, лекарства, усиленная еда, заботливые врачи… К.Ф. Кононова запомнила другое – холодный барак с нарами, шевелящаяся от вшей ветхая одежонка, мутная баланда и окрики персонала, ведь врачам помогали осуждённые по «лёгким» статьям зеки. Их главной задачей было поднять на ноги ослабленных людей, чтобы потом их могли отправить на работы – искупать свою вину перед Родиной.

В бараках творилось что-то жуткое. Сплошные двухъярусные нары на всю длину с широким проходом посередине. Люди валялись на нарах, под нарами, в проходах – шагу нельзя было сделать, чтобы не наступить кому-нибудь на руку. Люди боялись выйти на улицу, потому что их место тотчас же занимал другой (а на дворе трещал мороз градусов под сорок). Вонь стояла страшная. При входе и в противоположном конце горело по фонарю «летучая мышь». Обогревалось помещение с помощью двух железных буржуек. К котлам, в которых варили баланду из мёрзлой картошки, выстраивалась очередь. Вот вам и весь госпиталь.

Кононову должны были отправить на урановые рудники, а это было равносильно смерти – с осуждёнными по статье 58-6 не церемонились – чего жалеть шпионов?! Неизвестно, как сложилась бы её дальнейшая судьба, насколько хватило бы силёнок и силы духа у молоденькой девчонки, если бы её не заметил начальник лагпункта. Благодаря его благосклонности она выжила, ведь он устроил её заведующей баней. Она вспоминает о нём с благодарностью, и мне хочется, чтобы каждый из вас представил себя на её месте – молодая красивая девушка, кинутая на произвол судьбы в зону с её жестокими порядками, завистью и беззаконием… Как бы поступили вы? «Спасибо ему, ведь мне не пришлось жить на зоне среди уголовников: при бане была маленькая комнатка. Там я и ютилась», – вспоминает она. Приходилось носить ледяную воду в вёдрах, мыть полы, выслушивать сальные шуточки и даже научиться отшивать по фене особо назойливых. Было непросто, но всё же это была относительная свобода. Начальник лагпункта тайком заходил к ней в гости. «Бывало принесёт мне всякой вкуснятины – еды нормальной, даже фруктов иногда. Очень он меня поддерживал и заботился», – говорит К.Ф. Кононова, а через год у неё родилась дочь Светлана. Молодую мать отправили в женский лагерь, дочь поместили в лагерные ясли, и видела ребёнка Клавдия Филипповна только тогда, когда под конвоем приводили кормить.

Ссылка

Слава богу, что хватило у девушки внутренних сил перенести все лишения и отсидеть свой срок, как говориться от звонка до звонка – срок её заключения закончился в 1950 году. Если вы думаете, что ей выдали документы и отправили домой, то глубоко заблуждаетесь. По представлению бывшего Министерства государственной безопасности СССР 21 февраля 1948 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР, на основании которого отбывшие наказание особо опасные государственные преступники подлежали направлению в бессрочную ссылку на поселение. Так уж сложилась судьба, что именно на этапе, который следовал из лагеря в поселение, расположенное в деревне Тюхтет Красноярского края, Клавдия встретила своего будущего мужа Ивана. «Он тоже был осуждённый: во время посевной не сработала почему-то сеялка, и Ивана по статье «вредительство» отправили в ссылку», – говорит К.Ф. Кононова.

Ссылка – не зона: порядки здесь были помягче, да и отмечаться в милиции нужно было всего раз в месяц. В ссылке родилась вторая дочь Татьяна. Молодая пара начала свою семейную жизнь в землянке, которую сами и вырыли. Работали оба в бане: Иван возил воду и дрова, Клавдия была контролёром и уборщицей. Жили дружно, через год из землянки перебрались в маленький домишко.

Потом наступил 1953 год, из ссылки стали понемногу освобождать людей. Во время очередной отметки начальник милиции спросил девушку: «Кононова, ты что же это натворила, что тебе такую статью впаяли?» Она без прикрас рассказала историю своего ареста, а он, выслушав, сказал: «Пиши Ворошилову письмо!». Когда она рассказала об этом предложении мужу, тот рассмеялся: «Ну что ты ерунду придумала. Бесполезно всё это!».

Однако Клавдия написала письмо на имя Ворошилова, описала все свои злоключения и передала его начальнику милиции. Как он его отправил, ей неизвестно, но неожиданно пришёл ответ на её имя. В справке Военного трибунала Ленинградского военного округа от 5 июня 1957 года написано: «Дело по обвинению гражданки Кононовой Клавдии Филипповны, 1923 года рождения, уроженки д. Осотно Демьянского района Новгородской области, арестованной 8 февраля 1942 года, пересмотрено военным трибуналом Ленинградского военного округа 16 апреля 1956 года.

Постановлением Особого Совещания при НКВД СССР от 21 ноября 1942 года в отношении Кононовой Клавдии Филипповны отменено, и дело производством прекращено за отсутствием состава преступления».

За сухими словами этого документа – искалеченная по чьей-то прихоти судьба человека, исковерканная жизнь молодой женщины и её детей. Сколько было их, невинно осуждённых, – одному богу известно!

К этому моменту Иван, муж Клавдии, уже отбыл своё наказание в ссылке и уехал к брату в Пикалёво. Забрав своих дочерей, освобождённая Клавдия приехала к нему, чтобы начать мирную спокойную жизнь в нашем городе.

***

Пройдёт ещё не один год, пока её признают реабилитированной. Сколько было собрано документов, справок, сколько порогов было оббито и пролито слёз – знает только она одна. В 1992 году она получила документы о полной реабилитации, а в 2009 году пришло письмо из Русского общественного фонда Александра Солженицына. По словам сотрудника Фонда, в 2008 году во многие муниципальные образования были отправлены письма с просьбой сообщить фамилии репрессированных. Клавдия Филипповна заполнила необходимые анкеты – так завязалась их переписка. Каждый год она получает поздравление от Натальи Дмитриевны Солженицыной и очень дорожит вниманием и заботой, которую она получает от Фонда. Она трепетно хранит все письма и поздравления, гордо показывает открытки от Владимира Путина и говорит: «Меня всегда окружали отзывчивые люди, которые поддерживали меня в трудную минуту. Я им очень благодарна за всё и несмотря ни на что считаю себя счастливым человеком». Она не теряет оптимизма, в свои 92 года полна энергии и каждую минуту вспоминает о своих близких. «Ради них я живу, и пусть у меня не было юности, я сделала всё, чтобы они были счастливы», – говорит она.

В год 70-летия Победы мы не имеем права забывать о миллионах искалеченных судеб. О людях, расстрелянных без суда и следствия, о людях, отправленных в лагеря и ссылки, лишённых гражданских прав за «не тот» род занятий или за пресловутое «социальное происхождение». Ничто не может быть ценнее человеческой жизни. И репрессиям нет оправданий.

Ольга АCТАПОВА